Абай Кунанбайулы родился в Чингизских междугорьях Чингизской волости^[2], Семипалатинского уезда Западно-Сибирского генерал-губернаторства (с 1845 года Семипалатинская область) (по нынешнему административному делению в Абайском районе Восточно-Казахстанской области) в семье крупного бая Кунанбая Оскенбаева (Ускенбаева) рода Тобыкты из казахского племени Аргын. Семья Абая принадлежала к местной знати; дед (Оскенбай) и прадед (Иргизбай) главенствовали в своём роду в качестве правителей и биев.

    Начатое в детстве домашнее обучение у муллы было продолжено в медресе у муллы Ахмет-Ризы в Семипалатинске, где преподавали арабский, персидский и другие восточные языки. Одновременно посещал русскую школу. К концу пятилетней учёбы начинает писать стихи, сначала приписывая их авторство своему другу Кокпаю Джантасову. С 13 лет отец Кунанбай начинает приучать Абая к деятельности главы рода. В возрасте 28 лет Абай отходит от неё, целиком занявшись самообразованием, но только к 40 годам создаёт свои первые взрослые стихотворения. Значительным событием для Абая явилось его общение с политическими ссыльными Е. П. Михаэлисом, Н. Долгополовым, С. Гроссом.

      На формирование мировоззрения Абая оказали влияние поэты и учёные Востока, придерживавшиеся гуманистических идей (Фирдоуси, Алишер Навои, Низами, Физули, Ибн Сина и другие), а также произведения русских классиков, а через них и европейская литература вообще. Он переводил Крылова, Лермонтова, Пушкина, Гёте и Байрона.

Характерна история стихотворения «Қараңғы түнде тау қалғып» («Горы дремлют в тёмной ночи»), ставшего народной песней. Гёте написал «Wanderers Nachtlied» («Ночную песню странника»), Лермонтов переложил её на русский язык («Горные вершины спят во тьме ночной…»), а спустя ещё полвека Абай Кунанбаев передал её содержание на казахском языке.

Абай Кунанбаев способствовал распространению русской и европейской культуры среди казахов.

Некоторое время Абай работал волостным упра­вителем.

Бестолково учась, я жизнь прозевал.

Спохватился, да поздно. Вот он, привал!

Полузнайка — я мнил себя мудрецом

И заносчиво ждал наград и похвал.

Остальных мечтал за собою вести,

А они меня сами сбили с пути.

Я — один, а наглых невежд не сочтёшь,

И нелепые шутки ныне в чести.

Ни друзей у меня, ни любимой нет.

Я устало пою на исходе лет.

О, каким необъятным казался мир

Той порой, как встречал я жизни рассвет!

(Перевод А. Штейнберга)

По утверждениям советских литературоведов, Абай высмеивал некоторые обычаи родового аула, выступал «против рабского положения женщины» и, как повторено в его парадных советских биографиях, «против социального зла и невежества». Советские литературоведческие источники, повторяя эту фразу, иногда ссылаются в её подтверждение на стихотворения «Наконец, волостным я стал…» (1889), «Управитель начальству рад…» (1889) и «Кулембаю» (1888). Абай Кунанбаев был новатором казахской поэзии; новаторский характер носят стихи, посвящённые временам года: «Весна» (1890), «Лето» (1886), «Осень» (1889), «Зима» (1888), стихи о назначении поэзии (учить хорошему и осуждать плохое). Сюжеты поэм «Масгуд» (1887) и «Сказание об Азиме» основаны на мотивах восточной классической литературы. В поэме «Искандер» противопоставлены разум в лице Аристотеля и алчность завоевателя в лице Александра Македонского.

Ввёл в казахское стихосложение новые размеры, рифмы и стихотворные формы: восьмистишия и шестистишия.

Абаем создано около 170 стихотворений и 56 переводов, написаны поэмы, «Слова назидания» («Қара сөздер»).

Абай был также композитором. Он создал около двух десятков мелодий, которые популярны в наши дни. Некоторые свои стихи Абай Кунанбаев переложил на музыку, а песня на его стихи «Көзімнің қарасы»^[3] («Ты зрачок глаз моих», перевод Марии Петровых) стала народной:

Ты — зрачок глаз моих,  Пламень душ золотых.  Сердцу мук не избыть Столь глубок шрам от них.

И мудрец весь седой, Покачав головой,  Скажет: «Нет, средь живых  Не встречал я такой!»

Весь в слезах я брожу  И тоской исхожу, Жемчуг слов дорогих Для тебя нахожу.

Не страшись, что в тиши Говорю от души, Иль самой невдомёк!Дивный день предреши…

Абай Кунанбаев оказал большое влияние на зарождавшуюся казахскую национальную интеллигенцию конца XIX − начала XX веков. Так, руководители движения Алаш-Орда воспринимали Абая как своего духовного предтечу и даже духовного вождя возрождения казахской нации. Алихан Букейханов стал первым биографом Абая. Его статья «Абай (Ибрагим) Кунанбаев» — некролог казахского народного поэта была напечатана в газете «Семипалатинский листок» в 1905 году. Затем с портретом Абая она печаталась в журнале «Записки Семипалатинского подотдела Западно-Сибирского отдела Императорского русского географического общества» в 1907 году.

В 1914 году тюрколог В. В. Гордлевский выбрал в качестве видных представителей казахской литературы Абая Кунанбаева и Миржакипа Дулатова для публикации их текстов в «Восточном сборнике», выпускаемом в честь 70-летия известного востоковеда, академика Н. И. Веселовского.

Слова назидания

     Знаменитым произведением Абая стала прозаическая поэма «Қара сөз» (в дословном переводе «Простое (буквально — чёрное) слово»), состоящая из 45 кратких притч или философских трактатов. В этих «Назиданиях» поднимаются проблемы истории, педагогики, морали и права этнических казахов. «Қара сөз» создана Абаем на склоне лет. Известны два её перевода на русский язык и одна попытка пересказа по-немецки, других переводов не существует; возможно, в силу ограниченной художественной ценности прозаической «поэмы», но возможно и потому, что «никому из переводчиков не удалось справиться с поэтическими красотами и философскими вершинами» данного текста (как утверждается в официальном каноне казахского литературоведения^[4]). Русский перевод вышел в 1945 году, к 100-летию со дня рождения Абая, в издательстве «Художественная литература», и представляет собой несколько иронический текст Виктора Шкловского под названием «Назидания»^[5]. Позднее этот перевод выходил в свет в 1954 и 1979 г. Также известны переводы казахского писателя Сатимжана Санбаева под названием «Слова назидания» (перевод представляет собой повторение текста Шкловского с удалёнными из него ироническими интонациями; 1970), и писателя Ролана Сейсенбаева, с изменённым названием («Книга слов», представляющий собой попытку изложить текст «прозаической поэмы» по-немецки; 1993)^[6]. «Перевод» этой поэмы на китайский язык имеет мало общего с оригиналом и представляет собою собрание разрозненных нравоучительных абзацев, отдалённо перекликающихся с тематикой «Назиданий»